Буквально
на днях Росстат опубликовал новую порцию важной макроэкономической
статистики и подвёл итоги деловой активности в промышленности России по
итогам января-апреля 2012 г., которые оказались хуже даже пессимистичных
ожиданий экономистов. Темпы роста промышленного
производства в целом по всем отраслям народного хозяйства по итогам
первых четырёх месяцев текущего года сжались до 3,3%, тогда как ещё по
итогам всего 2011г. они превышали 4,7%, а в аналогичном периоде 2011г.
не опускались ниже 5,5%.
Однако больше всего опасений вызывает тот факт, что в
апреле 2012г. зафиксированы минимальные темпы роста выпуска
промышленной продукции за последние 3,5 года – прирост едва превысил
отметку в 1,3%, тогда как ещё в апреле предыдущего года рост
производства превышал 4,5%. При этом не получается списать это
замедление ни на эффект высокой базы (год назад темпы роста
промышленного производства также были в 2 раза ниже показателя 2010г.),
ни на сезонный и календарный факторы – сезонность аналогичная, а
количество рабочих дней в обоих случаях составляло 21 день.
Другими словами, буквально за
последние 2,5 года произошло 6-кратное падение темпов роста
промышленного производства – если ещё в 2010г. прирост находился на
докризисных отметках и превышал 8,2%, то уже в 2011г. он сжался до 4,7%,
а по итогам апреля едва дотянул до 1,3%. И этот обвал
производственной активности происходит на фоне 40% роста цен на
энергоносители за аналогичный период времени, скачка профицита внешней
торговли с 152 млрд. долл. в 2010г. до 198,2 млрд. долл. в 2011г. и
разбухания валютных резервов до 524 млрд. долл.
Упадок в обрабатывающей промышленности
Совершенно
удручающая ситуация складывается в обрабатывающей промышленности, темпы
роста которой упали с 11,8% в 2010г. до 6,5% в 2011г. и менее 3,6% в
апреле. Даже российские сырьевые монополии,
захлебывающие от притока нефтедолларов от распродажи невосполнимых
природных недр, испытывают сильный спад производственной активности –
темпы роста упали с 3,6% в 2010г. до 1,9% в 2011 и менее 1,2% по итогам
апреля. Не лучше обстоят дела в сегменте естественных монополий
– объёмы выпуска электроэнергии, газа и воды, традиционно
рассматриваемые в качестве опережающих макроэкономических индикаторов,
сжались с 4,1% в 2010г. до 0,1% в 2011г. и едва заметных 1,9% в
январе-апреле текущего года. При этом в апреле там и вовсе зафиксирован
спад на 0,6%, что вызывает ещё больше опасений относительно ситуации в
российской деиндустриализированной экономике.
Единственный
оптимизм вызывает некоторое оживление в обрабатывающих производствах,
темпы роста которых ускорились с минимальных за период с кризисного
2009г. 2,4% в марте до 3,6% по итогам апреля. Однако практически
целиком и полностью этот рост сконцентрирован в отраслях, связанных с
удовлетворением потребностей строительного сектора (рост на 15-20%) и
добывающих производств (10-15%), а также «отвёрточном»
автомобилестроении, тогда как целый ряд высокотехнологичных
производств, связанных с развитием научно-технического потенциала и
жизненно необходимой модернизацией экономики, находится в кризисном
состоянии.
Так, объёмы выпуска электродвигателей упали
35,8%, производство кузнечно-прессовых машин сократилось на 13%,
экскаваторов – на 5%, троллейбусов – на 38,9%, контрольно-кассовых машин
– на 10,1%, а глубоководных разведывательных буровых установок на целых
52,8%.
И это не говоря о смехотворных масштабах
выпуска продукции в целом ряде обрабатывающих отраслей промышленности,
которые в лучшем случае соответствуют совокупным объёмам выпуска
продукции в СССР в первой половине 1960-х годов, а также месячному производству средней по величине промышленной провинции Китая. За
первые четыре месяца текущего года российскими предприятиями было
выпущено менее 710 кузнечно-прессовых машин, 24 эскалатора, 1,4 тыс.
травяных косилок, 547 экскаваторов, 25,4 тыс. электродвигателей
переменного тока и целых 44 троллейбуса.
Лёгкая промышленность
При
этом совершенно удручающая ситуация складывается в лёгкой и текстильной
промышленности, которые практически целиком и полностью были уничтожены
в период «реформаторского угара» и либерального погрома промышленности -
до сих пор объёмы выпуска продукции текстильной промышленности в
5-10 раз ниже отметок 1990г., уровень загрузки мощностей редко
превышает 40%, а 85% помещений, станков и оборудования находятся в
откровенно аварийном состоянии.
И даже на этом фоне, с учётом крайне низкой базы статистических сопоставлений, в этой отрасли зафиксирован обвал производства. По
итогам января-апреля текущего года объёмы выпуска трикотажных изделий
сократились на 15,6% в годовом выражении, обуви - на 10%, кожтоваров –
на 18,9%, костюмов – на 14%, плащей – на 29,8%, а производство ковров и
вовсе обвалилось на 50,9%.
Провал модернизации
Да,
безусловно, развитие текстильной и лёгкой промышленности не может и не
должно рассматриваться в качестве базовых и несущих отраслей в рамках
ускоряющегося научно-технического прогресса и существующего
технологического уклада. Безусловным приоритетом для любого
государства, стремящегося вырваться и ловушки неэквивалентного
внешнеэкономического обмена и состояния колониального сырьевого придатка,
должно быть форсированное финансирование развития научно-технического и
человеческого потенциала, установление контроля над ключевыми
производственными и управленческими технологиями, а также создание
высокотехнологичных производств с высоким мультипликатором добавленной
стоимости по контуру современного технологического уклада.
Однако
нынешние власти, объявившие о необходимости модернизации экономики и
отраслевой диверсификации промышленности дальше замены лампочек в
подъездах и закупок продукции Apple на бюджетные средства так и не пошли
– раскапывание картофельного поля в Сколково и создание на его
территории внутреннего оффшора в лучших традициях 1990-х, на территории
которого не действуют ни российские законы, ни налоговый режим, ни
таможенное и миграционное законодательство, убедительно об этом
свидетельствует.
Можно было бы не обращать внимания на
упадок в лёгкой промышленности и аграрном секторе, если бы Россия имела
хоть какие-нибудь конкурентоспособные обрабатывающие производства,
способные в промышленном масштабе поставлять наукоёмкую продукцию и
извлекать колоссальную инновационную ренту. Однако отечественная
экономика всё плотней садится на «сырьевую иглу» - только за
последние 11 лет удельный вес минерального сырья и продукции низких
переделов в структуре экспорта подскочил с 78% до 92%, а практически вся
валютная выручка, к которой целиком и полностью привязана эмиссия
российского рубля, генерируется узким кругом сырьевых олигархов.
С
такими масштабами производства наукоёмкой продукции можно смело забыть
не то что о выходе на внешние рынки сбыта с товарами отечественного
машиностроения, станкостроения, приборостроения, но даже не поднимать
вопрос об элементарном удовлетворении внутренних потребностей российской
экономики и удержании отечественных рынков сбыта. И вступление в
ВТО, которое в 2 раза (с 11,6% до 5,3% ) снизит средневзвешенную
импортную пошлину и по сути дела лишит правительство возможности
оказывать адресную поддержку ключевым наукоёмким отраслям (авиастроение,
космическая отрасль, приборостроение, инвестиционное машиностроение,
оптическое производство и т.д.) и аграрному сектору, лишь
углубит разрыв между добывающими и обрабатывающими производствами,
усилит сырьевую зависимость экономики и превратит Россию в сырьевую
колонию и рынок сбыта для продукции глобальных финансово-промышленных
монополий.
Уже сегодня в России нерентабельно производить
даже картофель и морковь – произвол чиновников, коррупционные поборы,
беспредел этнической мафии, безудержно дорожающие ГСМ, неподъёмные
ставки по кредитам и усиливающийся наплыв импорта привели к
тому, что даже продукция отечественных аграриев не может попасть на
полки магазинов и рынков, которые уже сегодня на 75-80% контролируются
импортным и зачастую низкокачественным продовольствием. Уже давно не
редкостью стала «пластиковая» колбаса, генномодифицированные продукты,
пестицидные фрукты и опасные для здоровья овощи, которые выдавливают с
рынка продукцию отечественных производителей.
Аналогичная ситуация
складывается и с наукоёмкой продукцией, содержащей высокую
инновационную ренту – ей просто не позволяют появиться перекупщики и
спекулянты, задирающие ставки аренды, чиновники (удушающие любые благие
намерения административными барьерами), правительство (удерживающее финансирование науки и образования на отметках в 3-4 раза ниже наших конкурентов, а также целенаправленно его разрушающие через «реформу» высшего и среднего образования), Банк России (искусственно поддерживающий хронический дефицит денежного предложения и, как следствие, неподъёмные для неспекулятивных секторов экономики ставки по кредитам).
Упадок наукоёмкого производства
В России сложилась типичная для сырьевых колоний «экономика трубы»,
в рамках которой подавляющая часть обрабатывающих производств, не
связанных с паразитической распродажей минерального сырья, финансовыми
спекуляциями и роспилом бюджетных «нефтедолларов», по сути дела
находится в состоянии многолетнего инвестиционного кризиса и задыхается
от произвола коррумпированных чиновников, сырьевых монополий, а также
неподъёмных ставок по кредитам и наплыва дешёвого импорта.
И
не стоит удивляться тому, что у нас до сих пор объёмы выпуская
наукоёмкой продукции в 3-5 раз ниже отметок 20-летней давности, уровень
загрузки мощностей не поднимается выше 35-40%, а износ основных фондов
зашкаливает за 65-70%.
Трудно было бы ожидать что-то иное в условиях,
когда на долю добывающих отраслей, естественных и транспортных
монополий, оптово-розничной торговли, а также химических и
металлургических производств приходится более 60% ВВП, 75% капитальных
вложений и 85% совокупных прибылей, а отрасли экономики с высоким
мультипликатором добавленной стоимости вымываются наплывом дешёвого
китайского и субсидируемого европейского импорта.
Именно по этой причине Россия по сути дела утратила контроль над целым рядом стратегически значимых секторов экономики, а на прилавках в магазинах доля импортной продукции в регионах превышает 55%, а в городах-миллионниках зашкаливает за 75-80%.
Уже сегодня можно смело поднимать вопрос о фактической утрате
продовольственного, научно-технического, технологического и
фармацевтического суверенитета – практически целиком эти отрасли
принадлежат транснациональному капиталу, а доля продукции глобальных ТНК в пищевой промышленности зашкаливает за 55-80%, в пивной – 90%, в фармацевтической – 92%, а в электронике не опускается ниже 95%.
Ухудшение ситуации
Самое
удивительное состоит в том, что столь масштабное охлаждение деловой
активности началось ещё в первой половине 2011г. на фоне беспрецедентно
высоких средних цен на нефть, превышавших 120 долларов за смесь Brent.
Сейчас же ситуация усугубляется целым рядом крайне негативных тенденций –
только за период с сентября 2011г., когда стало известно о
возвращении Путина, из России утекло более 80 млрд. долл. (24%
федерального бюджета), из которых более 15 млрд. долл. составил
незаконный вывоз капитала.
Ещё порядка 12,8 млрд.
долл. составил вывоз откровенно криминального капитала - прибылей
коррумпированных чиновников, сырьевых олигархов, этнической мафии и
организованной преступности. Вкупе с 15% падением цен на нефть
за неполные 1,5 месяца колоссальное по своим масштабам бегство капитала
уже успело спровоцировать 7% обесценение рубля и второй за последние
полгода кризис ликвидности, который вызвал паралич банковской системы и
усугубил инвестиционный кризис в обрабатывающих производствах.
Рост цен на нефть на 40% не вызвал оживление в экономике трубы
Если
даже 40% рост цен на энергоносители за период с 2010 по начало 2012г.
сопровождался стагнацией темпов роста экономики на 4,3%, 6-кратным
падением темпов роста в обрабатывающих отраслях (с 11,8% в 2010г. до
2,4% в марте 2012г.) и падением реального уровня жизни населения на
7-15% на фоне скачка тарифов ЖКХ и платности государственных
услуг, то несложно представить, к чему может привести снижение цен на
нефть ниже 100 долларов за баррель и сохранения прежних масштабов оттока
капитала.
Российская деиндустриализированная «экономика трубы» с
разрушенной промышленностью, целиком и полностью зависящая от цен на
нефть, рискует повторить судьбу 2008г. и обвалиться сильнее всех
остальных стран G-8, G-20 и нефтеэкспортёров. В таком случае
даже при стабилизации цен на отметке в 100 долларов за баррель мы
рискуем получить спад в обрабатывающих производствах на 1,5-2%, нулевые
темпы оста экономики даже с учётом заниженной в 2-2,5 раза оценки
инфляции, обесценение рубля до 35-36 рублей за доллар и усиление упадка в наукоёмких производствах, которые даже сегодня финансируются по остаточному принципу.
Северодвинск